Contents
To reach/shoot/aim for the stars
Фраза идеально вам подойдет, если вы считаете, что в перспективе готовы стать вторым Илоном Маском. Ее можно использовать, когда вы говорите о чем-то, чего трудно или почти невозможно достичь. В конце концов, как поет группа Nickelback в песне If today was your last day, «никогда не поздно дотянуться до звезд, невзирая на то, кем являешься».
Впрочем, фраза может использоваться и с ироничными нотками. Ну а у кого этому учиться, как не у королевы сарказма Миранды Пристли? Вот что она говорила в фильме «Дьявол носит Prada»: «Is it impossible to find a lovely, slender, female paratrooper? Am I reaching for the stars here?» («Разве нельзя найти прекрасную стройную десантницу? Я что, хочу невозможного?»).
Реальные события
Вторая теория относится к драматическим событиям 1970 года, произошедшим на пилотируемом космическом челноке Apollo-13. Это, ставшее впоследствии крылатым выражение, произнес астронавт Джон Суайгерт. 11 апреля 1970 года экипаж космического корабля, согласно плану полета, вышел на орбиту. Буквально через несколько суток произошла поломка, в результате которой корабль лишился источника электричества и определенного запаса воды. По протоколу участники космической экспедиции должны были сообщить о непредвиденных обстоятельствах на Землю, а именно в Космический центр Хьюстона. Единственным отличием отчета Джона Суайгерта от расхожего выражения было время. В реальности уведомление звучало как «Хьюстон, у нас была проблема», т. е. в прошедшем времени, указывая на устранение трудностей. Почему время прошедшее изменилось на настоящее и откуда фраза: «Хьюстон, у нас проблема» произошла, будет описано ниже. Но благодаря устранению последствий аварии и возвращению на землю космолета техники НАСА смогли определить технические недочеты в конструкции, а речь астронавта вошла в употребление широких масс по всему миру.
История фразы: «Хьюстон у нас проблемы!»
Проблема о которой сообщили «Хьюстону» случилась в сотнях тысяч километров от планеты Земля. Астронавты могли остаться без кислорода и электроэнергии. Но, благодаря везению и человеческой невозмутимости и смекалке, все закончилось удачно.
13 апреля 1970 года на пилотируемом космическом корабле «Аполлон-13», стартовавшем в 13:13 11 апреля 1970 года (двумя днями ранее) из штата Флорида, взорвался кислородный баллон. Позднее станет известно, что причиной этого стали скрытые дефекты и нарушение правил эксплуатации оборудования.
Кислородные баки были сделаны Beech Aircraft и однажды уже монтировались на «Аполлоне-10», но позже были сняты для внесения некоторых изменений в конструкцию кислородных полок. Данное оборудование, рассчитанное на напряжение 28 В на космическом корабле, периодически включали в сеть с обычным напряжением на Земле — 65 В. Что привело к тому что выключатели нагревателей не размыкались и это приводило к нештатному нагреву до 538 °C, в результате чего случилось нарушение тефлоновой изоляции. А нагрев увидеть было невозможно, так как датчик температуры имел предельную отметку 80 °F (27 °С).
Все эти ошибки были выявлены лишь на этапе детального разбора полета, а также открылся еще один факт — при снятии баков с «Appolo-10» механики не открутили болт на кислородной полке. Лебедка, которая осуществляла подъем полки с баками, уронила их обратно в стойку, и баки упали с высоты 5 см. Заправочный штуцер во втором баке оказался неисправным и в период испытаний не выпустил кислород в нужном объеме, но это из-за этого инцидента старт не был отложен.
Множество мелких технических ошибок привели к тому, что «Appolo-13» отправился на Луну с «в неисправном состоянии». Тефлоновая изоляция, которая была погружена в жидкий кислород расплавилась и при контакте с оголенными медными проводами сдетонировала.
Более триста тысяч км отделяло троих астронавтов от планеты Земля, 56 часов прошло после начала полета к Луне. Из американского Центра управления полетами в городке Хьюстон пришла команда размешать в баки кислород. Данная процедура необходима, так как в полете кислород расщепляется на газ и жидкость, в результате чего приборы дают неправильные показания. Через 16 секунд астронавты услышали взрыв. 42-летний командир Джеймс Лоуэлл, сперва подумал, что это шутка. Так как ранее астронавт Фред Хейз пугал команду, пользуясь тем, что при открытии клапана уравнивания давления воздуха между командным и лунным модулями раздается неожиданный громкий хлопок. Но взглянув на Фреда он быстро сообразил, что это не шутка. И тогда астронавты предположили что столкнулись с метеоритом.
В случае пробоя корабля экипажу грозила бы страшная смерть.
Лоуэлл проверил датчики кислородных баков и ужаснулся — индикатор кислорода в первом был на нуле, а стрелка во втором медленно ползла вниз. В это время в Хьюстоне в центре полетов с экраны перестали передавать показатели о жизненно важных функциях корабля.
Счет шел на минуты. Речь шла уже не о высадке на Луну, а о спасении экипажа. Для спасения астронавты решили использовать лунный модуль «Одиссей». Однако была 1 проблема — модуль был рассчитан только на 2 члена экипажа, но астронавты втиснулись в него втроем. А сам командный модуль «Апполона-13», созданный для возвращения на Землю, пришлось выключить для экономии ресурсов.
Следующей проблемой было решение о том, как вернуть «Appolo-13» обратно на Землю. Ресурсы были ограничены. Вот тогда астронавты решили использовать лунное притяжение. Для этого «Одиссей» отправился в полет вокруг спутника планеты. Астронавтам пришлось выдержать испытание сыростью и холодом, а 15 апреля произошел взрыв в аккумуляторном отсеке лунного модуля. К счастью, к серьезным последствиям инцидент не привел и 17 апреля экипаж перешел в спасательный модуль и скорректировав траекторию полетел к Земле. Вот почему эта фраза «хьюстон у нас проблема»стала крылатой.
Надеюсь мы ответили на Ваш вопрос откуда фраза: «Хьюстон у нас проблемы!»
Катастрофа
На третьи сутки полёта после 47 часов нормальной работы начались первые признаки неполадок. Датчики показывали повышенный уровень жидкого кислорода в баке №2 служебного модуля, который был окислителем топлива для двигателей. Такие показания были ожидаемы, так как в условиях невесомости содержимое баков расслаивается и датчики начинают выдавать неправильные данные. Для решения этой проблемы конструкторы корабля предусмотрели микро-турбины в каждом баке, с помощью которых можно перемешивать газовую и жидкую фазу газа и таким образом добиваться правильных показаний.
В центре управления полётом сразу после аварии
Когда корабль находился на расстоянии 330 000 километров от Земли, а экипаж в прямом эфире передавал репортаж для вечерней телепрограммы новостей, рассказывая о быте на корабле и своей работе, данные датчиков продолжали расти – давление в баке повышалось. Сразу же после окончания репортажа из Хьюстона поступила команда начать перемешивание в баках. Свайгерт перещёлкнул тумблеры и процедура началась. Через шестнадцать секунд в 55:55:09 полётного времени «Аполлон-13» содрогнулся от мощного взрыва. Командир экипажа Джеймс Ловелл сообщает центру управления полётом в Хьюстоне о чрезвычайной ситуации, начиная свой доклад ставшими знаменитыми словами: «Хьюстон, у нас проблема». Он рассказывает о падении напряжения на панелях управления и о том, что после взрыва из двигательного отсека истекает какой-то газ и эта реактивная струя меняет ориентацию корабля.
Через три минуты полностью падает напряжение на электромагистрали В, снабжающей системы и оборудование командного модуля. Центр управления полетом дал указание экипажу свести расход электроэнергии к минимуму, экипаж начал отключать питание всех второстепенных приборов, но это не помогло – очень скоро стало падать напряжение и в электромагистрали А, и система электроснабжения командного модуля полностью вышла из строя. Давление кислорода в баке №2 упало до нуля, а в повреждённом баке №1 достигло 50% значений и продолжало падать. Это означало, что система жизнеобеспечения командного отсека сможет обеспечить существование экипажа только в течение 15 мин – именно на столько хватало энергии аварийных аккумуляторов. Операторы из Хьюстона сразу же дали дистанционную команду на отключение двух из трёх топливных элементов, надеясь остановить утечку из двух баллонов с кислородом. Это автоматически означало отказ от планов высадки на Луну, так как для маневров вокруг Луны служебный модуль должен был иметь два рабочих топливных элемента.
Требовалось принимать быстрые и решительные меры по спасению экипажа – Ловелл и Хейз перешли в лунный модуль «Аквариус» и инициировали системы жизнеобеспечения в нём, Свайгерт в этот момент записывал все параметры полёта в главном компьютере корабля и отключал все системы командного модуля.
Через три часа НАСА приняло окончательное решение об отказе от посадки на Луну и аварийном возвращении «Аполлона-13» на Землю. Об этом сообщили экипажу, их ждала тяжёлая дорога домой. Десятки лучших специалистов НАСА начали экстренную выработку решений для обратного полёта, перебирая все возможные варианты. К их чести нужно сказать, что на эту работу было потрачено очень мало времени: то, что обычно занимает недели сложных расчётов, в этот раз сделали меньше чем за сутки.
ОБЩЕНИЕ НА БОРТУ
Надо сказать, мне повезло. Я уже 108 дней на борту, и никто из этих парней меня ни капли не раздражает и не утомляет.
Обратил внимание: когда я по утрам вплываю в служебный модуль, желаю *** доброго утра и спрашиваю, как ему спалось, он всегда отвечает совершенно честно. Впрочем, я тоже
И, кстати, мы всегда задаем друг другу этот вопрос — если я не сделаю это первым, то непременно сделает он. Кроме того, *** всегда неожиданно сообщает мне, если предыдущая пара дней у него не задалась. В общем, это тоже хорошо.
Был пятиминутный перерыв. Пошел за кофе. Оказалось, *** решил, что водонагревателю незачем работать постоянно. Так что горячей воды не было. В очередной раз поразился, какой же *** невнимательный к другим.
Небольшой конфликт с *** — из-за того, что он не читает американские процедуры и не следует им. Российские он выполняет с болезненным тщанием, а в том, что касается американских, предпочитает действовать по своему усмотрению.
Номер на двоих с великолепным видом
Вернувшись на «Одиссей», Джим Ловелл, Джек Суайгерт и Фред Хейз могли, наконец, немного успокоиться и помечтать, что и впрямь вернутся домой. Но когда они отстыковали неработающий служебный модуль, то впервые увидели на нем огромные пробоины, вызванные взрывом. Только тогда они поняли масштаб разрушений и стали беспокоиться, смогут ли пройти в целости сквозь атмосферу Земли? Температура при спуске может доходить до 3000 °C. А что если в их модуле тоже есть брешь? Тогда огненной смерти не избежать. Впрочем, никакого плана Б не было. Поэтому они с сожалением отцепили лунный модуль, поблагодарили его за спасение и приготовились к спуску на Землю.
В это время кто-то из инженеров ЦУПа в Хьюстоне изготовил копию счета на сумму 317 421 долларов 24 цента. Его якобы выставил производитель «Водолея» производителю «Одиссея» за «эвакуацию транспортного средства, подзарядку аккумуляторов в дороге при помощи кабелей клиента, заправку кислородом; проживание в номере на двоих (без телевизора, с кондиционером и радио) американской планировки с великолепным видом, предоплата, плюс дополнительный гость на ночь; хранение багажа, чаевые; скидка для государственных служащих — 20 %». Приписка гласила:
Эта шутка помогала команде «Тигра» снимать накопившийся стресс и волнительное ожидание.
Light years ahead
Для начала разберемся в терминологии. Световой год — это единица измерения в астрономии: обозначает расстояние, которое свет проходит за год. Термин был изобретен, чтобы было проще оценивать расстояния, которые преодолевают летательные аппараты в космосе. В милях или километрах расстояния были бы слишком огромными. Насколько? Скажем так: расстояние до ближайшей от Земли звезды равно 40,7 триллионов миль. А в световых годах получается всего 4,3. Согласитесь, удобнее?
Выражение light years ahead в повседневном языке — быть далеко впереди кого-то или чего-то с точки зрения развития. Его можно использовать, если речь идет, к примеру, о последней модели iPhone, которая опережает другие смартфоны по техническим характеристикам. Впрочем, к людям идиома тоже применима, если они обладают незаурядными умственными или физическими способностями: «Jake is so smart and learns things really fast in class. He is light years ahead of his classmates» («Джейк такой умный, он очень быстро все усваивает на уроке! Он невероятно опережает своих одноклассников»).
Чтобы узнать еще больше отличных выражений и сделать свой английский по-настоящему космическим, записывайтесь на бесплатный вводный урок в Skyeng. Уроки проходят на интерактивной платформе с преподавателем, который адаптирует программу под ваш уровень языка и интересы.
«Мы не вернемся»
Когда в командном модуле «Одиссее» оставалось кислорода на 15 минут, экипажу было приказано перейти в лунный модуль «Водолей». Он был разработан специально для двухдневной высадки на Луну и рассчитан на двух человек — запасов кислорода, воды и питания троим было недостаточно. К тому же «Водолей» был сделан без теплозащиты и на нем нельзя было вернуться на Землю: легкая конструкция сгорела бы в слоях атмосферы. Поэтому это был лишь временный вариант спасения, но не избавление от смерти.
Трудные задачи сыпались одна за другой. Оси состыкованных модулей «Одиссей» и «Водолей» не совпадали, и нужно было срочно, прежде чем питание полностью отключится, проделать вычисления, чтобы перенести координаты из командного в лунный модуль, пересчитав данные для его оси. Иначе корабль мог попросту заблудиться в космическом пространстве. Это тот случай, когда от математических способностей командира экипажа и его выдержки зависела жизнь всех троих. К счастью, ЦУП подтвердил правильность его расчетов.
Но одновременно стало ясно, что проблема не решена: полет до Земли займет не меньше трех дней, а батареи проработают максимум 45 часов. Пилот Фред Хейз произнес вслух, что они не смогут вернуться обратно. И почти то же самое сказали из ЦУПа: электроэнергия закончится раньше, чем они пролетят половину пути, а без электричества нельзя управлять кораблем. Миссия по спасению казалась в тот момент совершенно невыполнимой. Пришлось выключить навигационное оборудование и все электричество, оставив только рацию, а заодно изменить курс на Землю, запланировав более короткий маршрут. Временами Ловеллу приходилось поправлять курс корабля буквально на глаз, ориентируясь на солнце и Землю. На звезды он полагаться не мог, потому что за бортом летали появившиеся из-за взрыва осколки.
Houston, we have a problem
Эта фраза — отсылка к аварии на корабле «Аполлон-13», которая случилась в 1970 году во время космической миссии. Полет организовали, чтобы космонавты высадились на луну (уже в третий раз). Все шло хорошо, пока не взорвался один из двух кислородных резервуаров — члены экипажа оказались в серьезной опасности.
Короткое радиосообщение космонавта Джека Свайгерта, адресованное городу Хьюстон в США, ознаменовало начало опасной ситуации на корабле. Впрочем, его точные слова были: «Houston, we’ve had a problem». Ее более распространенная версия прозвучала в фильме «Аполлон-13» с Томом Хэнксом. Оттуда фраза и ушла в народ.
В повседневной жизни носители языка цитируют астронавтов в ситуациях, когда понимают, что что-то пошло не так. Причем это не обязательно должно быть нечто критичное: «I made a beautiful cake, but I think I left out the baking powder. Houston, we have a problem» («Я испек прекрасный торт, но, думаю, я не добавил разрыхлитель. Хьюстон, у нас проблема).
Производство
Это международное совместное производство Studio Virc (Словения), Nukleus Film (Хорватия) и Sutor Kolonko (Германия) при поддержке HBO Europe , Westdeutscher Rundfunk , Radiotelevizija Slovenija и Дохинского института кино . Его субсидируют Словенский киноцентр, Хорватский аудиовизуальный центр, Viba Film Studio, MEDIA Creative Europe , Eurimages и Дохинский институт кино. Это первое совместное производство HBO в Адриатическом регионе.
По словам режиссера Жиги Вирц, целью фильма было «рассказать символическую историю взлета и падения Югославии», а также предложить зрителю решить, что реально, а что вымысел. В фильме смешаны реальные архивные кадры с искусной фабрикацией и теорией заговора о югославской космической программе. Хотя в фильме много комических и эмоциональных сюжетов, таких как свинья, которая служила первым летчиком-испытателем, или пожилой инженер Иван Павич, один из двадцати шести югославских инженеров, который был вынужден покинуть свою молодую семью, инсценировать свою смерть и похороны, его переезд и работа в НАСА , его более позднее возвращение в Хорватию, признание и встреча со взрослой дочерью — все это вымышленное. Тем не менее, многие детали реальны, например, подземная военная авиабаза Objekat 505 , визит Тито в Нью-Йорк в 1963 году, во время которого он пережил неудавшееся покушение, грубая запись телефонного разговора между Тито и Кеннеди, запись Ричарда Никсона ( в цитате о Вьетнаме: «Мы будем бомбить этих югославских ублюдков прямо с… с земли
Я действительно серьезно» (осторожно добавлена Югославия) и многие другие.
Продюсер и соавтор сценария Боштьян Вирц отметил, что им известно, что «не все поймут суть фильма». Дело в силе обмана: люди поверили небольшому производственному фильму с намеком, в то время как, с другой стороны, крупные новостные производства, компании, правительства не имеют намеков на то, что в картине что-то не так, и люди принимают это как должное. Он с тревогой пришел к выводу, что «увидеть — значит поверить», даже если это полная подделка.
Миф стал популярным в январе 2012 года, когда создатели фильма Жига и Боштьян загрузили на YouTube короткий видеоклип , который получил более миллиона просмотров, а также получил широкое внимание средств массовой информации, в том числе Смитсоновского института. Большинство зрителей поверили в то, что они видели в видео, и в интернет-опросе, проведенном Радио Свободная Европа / Радио Свобода в том же году , 41,8% респондентов онлайн-опроса проголосовали, что, по их мнению, Югославия продала программу США.
Югославская космическая программа
Миф основан на нескольких фактах: работа Германа Поточника (1892–1929) «Проблема космических путешествий » оказала влияние на немецких, американских и советских ученых, но предполагается, что агенты США конфисковали его уцелевшие неопубликованные записи. В начале 1960-х годов финансовая поддержка США превышала годовой бюджет НАСА, и после Дуайта Д. Эйзенхауэра эту политику продолжил Кеннеди. Тито был последним иностранным государственным деятелем, посетившим Кеннеди перед его смертью, и причины финансовой поддержки США до сих пор не выяснены.
Между Соединенными Штатами и Югославией существовало научное сотрудничество, в том числе югославские визиты экипажей Аполлона 8 , 9 и 11 . 26 сентября 1967 года в Белграде состоялся первый в истории международный симпозиум по исследованию космоса «Первые шаги к космосу», второй — в Нью-Йорке. 27 июня 1971 года в Белграде прошла выставка космических технологий, на которой собрались американские и советские специалисты и способствовали дальнейшему сотрудничеству.
Многие югославские инженеры были наняты НАСА, в том числе Майк (Милойко) Вучелич, который работал над Аполлонами 11 и 13, и Антон Мавретич . Экипаж « Аполлона-11» нес на себе флаги 135 стран, включая Югославию, во время высадки на Луну 20 июля 1969 года. Экспозиция югославских лунных образцов теперь проводится в Музее истории Югославии в Белграде.
ОТДЫХ
Думаю, до конца жизни я буду осмыслять то, что видел здесь каждый день в течение шести месяцев. У меня есть ритуал: вечером, по дороге в свою каюту из рабочей секции, я двигаюсь в обход и обязательно останавливаюсь у русского стыковочного отсека, чтобы поглазеть в иллюминатор перед сном. Этот вид вызывает во мне благоговение. Это воистину непостижимо.
Как говорит ***, мы сейчас на «скучной орбите». Днем видим сплошной океан, а над континентами оказываемся только по ночам. Так что разглядеть можно лишь южные оконечности Южной Америки и Австралии.
В субботу много говорили с *** об исследовании космоса, и я показал ему «Космическую одиссею 2001». Какой замечательный фильм! Звезды невидимы; действия в шлюзовой камере, маневрирование — все, как полагается. Мы всей душой сочувствовали Боумену — одинокому, не имеющему возможности вернуться, не достигнув Юпитера, и при этом мужественно продолжающему порученную миссию.
Пичкаю товарищей по экипажу всеми сериями «Звездного пути» подряд. Мне здорово повезло, что довелось познакомить с этим фильмом двух энтузиастов космоса, до сих пор не видевших нашу общую космическую мечту воплощенной на экранах американских телевизоров и кинотеатров. Несколько серий назад, там, где отец Спока прощается с ним, когда их планета спасена, оба вулканца, подняв руки, приветствуют друг друга вулканским салютом и знаменитыми словами: «Живи долго и процветай». В этот момент они оба неосознанно попытались повторить салют. Я хохотал как безумный: они сделали ровно то, что сделал я сорока годами ранее. Даже ностальгия проснулась. Они в восторге от фильма, и мне это тоже в радость.
ЕДА
Ужасно соскучился по традиционным американским завтракам, по привычным продуктам. У русских масса продуктов с сыром, некоторые весьма недурны. Мне русская еда по большей части нравится. Я даже пробую кое-что новенькое, что раньше, наверное, в рот бы не взял. Надеюсь, за эти месяцы у их еды еще не вышел срок годности!
С продуктами дела обстоят хуже, чем мы думали. По плану горячая еда кончится за две недели до прибытия «Прогресса». Но план весьма приблизителен, так что, надеюсь, нам не придется две недели сидеть на воде и крекерах. Иначе это будет похоже на тюрьму. И не стоит жаловаться на курицу — скоро и ее может не быть.
Aberlour A’bunadh 107
Glenlivet 122
Balvenie 133
Пару дней назад у нас закончился кофе с сахаром и сливками, а я ведь обожаю кофе по утрам. Но вот и у меня случилась маленькая победа: я нашел огромный запас кофе в одном из грузовых мешков в узловом модуле. Я снова счастлив!
В первый же месяц на борту я обнаружил, что у упаковок с двумя блюдами перепутаны этикетки. В тех, на которых написано «Говядина с грибами», на самом деле упакована «Курица терияки», и наоборот. Я доложил об этом ответственным за продовольствие на Земле. Они поблагодарили за то, что я указал на ошибку, и пообещали исправить. И вот сегодня мне захотелось курицы, но на всякий случай я взял упаковку с надписью «Говядина». Ура! Вот она, награда за то, что я не переоцениваю НАСА! В пакете, разумеется, была курица.
Я много раз устраивал идейные битвы с русскими из-за неравного количества русской и американской еды на борту. Вообще-то ее должно быть поровну, но они вечно доставляют своих продуктов больше, заявляя, что все в восторге от русской кухни. Брехня!
Проблемы на борту
Основной проблемой была невозможность использования основного жидкостно-реактивного двигателя служебного модуля, который и предназначался для маневров на пути к Луне и обратно. Из-за взрыва одного из кислородных баков его использование могло вызвать ещё большие разрушения, и такого риска предпочли избежать, намереваясь использовать двигатель лунного модуля для всех маневров
Однако конструкция двигателя – а что более важно, топливных баков – для него была предназначена для одноразового и кратковременного использования вблизи лунной поверхности. Подача топлива осуществлялась с помощью сжатого гелия, который давил на мягкую мембрану внутри бака, вытесняющую само топливо
Со временем давление в баках возрастало настолько, что гелий прорывал специально рассчитанную диафрагму и улетучивался в вакуум, после чего использование двигателя становилось невозможным.
Другой проблемой стали осложнения с навигацией и ориентированием корабля. В обычных условиях требуется периодическая сверка систем навигации из-за накапливающейся ошибки гироскопов: для этого астронавты наводятся на какую-либо подходящую навигационную звезду, снимают показания и вводят поправки в компьютер. При взрыве корабль раскрутился и потерял ориентацию, но что самое неприятное – его окружила целая туча мелких обломков, частиц обшивки, краски и газа. Всё это сверкало и светилось, переотражая солнечный свет, и делало невозможным наведение по звёздам.
Третьей и, пожалуй, самой важной проблемой стало жизнеобеспечение членов экипажа. Дело в том, что лунный модуль был рассчитан на пребывание в нём двух человек на протяжении максимум 75 часов, теперь же к ним присоединился третий астронавт, а время полёта заведомо было больше запланированного
Если с кислородом и питанием дела были в порядке, то с количеством пресной воды (теперь её требовалось больше для охлаждения всех систем) и с поглощением выдыхаемого углекислого газа дела обстояли худо. Более того, вскоре выяснилось, что из-за жёсткой экономии электроэнергии (этот ресурс был самым важным для благополучного возвращения домой), пришлось отключить обогрев кабины и температура стала падать катастрофически быстро, стремительно приближаясь к нулевой отметке. В итоге в течение всего полёта в кабине держалась температура около 11°C, а члены экипажа сильно мёрзли из-за отсутствия тёплой одежды и невозможности подвигаться в тесной кабине «Аквариуса», чтобы согреться.
Houston, we’ve had a problem
320 000 км отделяло астронавтов от Земли, 56 часов прошло после начала полета к Луне. Из американского Центра управления полетами пришло распоряжение размешать кислород в баках. Эта процедура обязательна, так как в полете кислород расслаивается на газ и жидкость, что приводит к неправильным показаниям на приборах. Прошло 16 секунд, и астронавты услышали взрыв. 42-летний командир Джим Ловелл, отец четверых детей, сначала подумал, что это шутка. Ранее пилот Фред Хейз уже пугал команду, пользуясь тем, что при открытии клапана уравнивания давления воздуха между командным и лунным модулями раздается неожиданный громкий хлопок. Однако по лицу Фреда он быстро понял, что это не розыгрыш. Тогда у космонавтов мелькнула догадка о метеорите, врезавшемся в их корабль.
Ловелл проверил датчики кислородных баков и пришел в ужас: индикатор уровня в одном из кислородных баков показывал ноль, а стрелка на другом медленно ползла вниз. В то же время в Хьюстоне в ЦУПе с экранов пропали показатели о жизненно важных функциях корабля. Понимая, что произошла серьезная авария, астронавты сообщили наземной команде: «Хьюстон, у нас проблема!» Эта фраза стала крылатой.
Когда в ЦУПе поняли, что происходит утечка кислорода, экипажу было приказано отключить топливные элементы №2 и №3, используя только топливный элемент №1. Фактически это означало, что никакого полета к Луне не будет: не хватит энергии.
«Мы были в 320 000 км от Земли и знали, что полностью теряем кислород. Что последний топливный элемент скоро выключится и мы лишимся всего электропитания. Что прекратит работать вся силовая установка. Мы были в очень большой беде», — вспоминал командир корабля.
Спасательная шлюпка
— Если мы собираемся вернуться домой, — сказал Ловелл Хейзу и Суайгерту, — нам придется использовать лунный модуль.
Такой же план предлагали и в Хьюстоне. Лунный модуль, который астронавты называли «Водолеем», в выключенном состоянии ждал своего часа — высадки на спутник Земли. Но вместо этого «Водолей», исправный и с собственными запасами кислорода, должен был стать для экипажа «Аполлона», по сути, спасательной шлюпкой.
Первым делом требовалось установить точные координаты командного модуля, чтобы, когда экипаж активирует навигационный компьютер «Водолея», внести туда вычисленные на их основе новые данные. Если бы астронавты не успели скопировать координаты до того, как в «Одиссее» закончится энергия, информация в его компьютере пропала бы и корабль навсегда заблудился бы в космосе. Ловелл достал ручку, вырвал из полетного плана чистый лист, прервал переговоры Суайгерта и ЦУПа и потребовал у пилота данные для расчетов. В процессе вычисления начал сомневаться: не ошибся ли где-то? Продиктовал результаты в командный пункт. «Так, „Водолей“, — ответила Земля. — Твоя арифметика вне подозрений».
Согласно инструкции, включение лунного модуля занимало около трех часов, но скорость утечки оставила астронавтам меньше 15 минут. За это время они, в неистовом темпе щелкая тумблерами, успели отключить системы «Одиссея» и «оживить» «Водолей». Экипаж переместился в лунный модуль, однако «Одиссей» должен был еще понадобиться на последнем этапе путешествия, когда — если! — удастся вернуться к Земле. Только командный модуль был приспособлен для вхождения в земную атмосферу.
It´s not rocket science
Тяжело ли запускать ракеты в космос? Для отдельных сотрудников NASA это всего лишь часть работы, но если вы из лириков, а не физиков, то наверняка думаете, что такая наука доступна только избранным. Как раз для нас, простых смертных, носители языка и изобрели фразу « It’s not rocket science» («Это не ракетная наука»).
Если вы не считаете что-либо слишком тяжелым для понимания, то можете запросто провести вот такую «космическую» параллель. Например: «Learning English is not rocket science, it’s all about studying every day for at least 30 minutes» («Учить английский — это не ракеты строить. Это про то, чтобы заниматься каждый день хотя бы по полчаса»). Кстати, если вы все-таки планируете покорить английский, приходите на бесплатный пробный урок в Skyeng.
Записаться на бесплатный урок
ОБЩЕНИЕ С ЗЕМЛЕЙ
Мы по-прежнему дважды в день слушаем споры *** с их центром управления. Хотя я понял: то, что для нас, американцев, спор, для них — обычная беседа. Интересно, как отличается манера общения у русских и у американцев. Мы редко общаемся по радио: иногда случается работать целый день, не перекинувшись с Хьюстоном ни словом. Русские же бесконечно обсуждают любой возникающий вопрос.
Aberlour A’bunadh 122
Glenlivet 137
Glenfiddich 115
Что же, Новый год позади — и я рад этому. Я знал, что для семьи *** этот праздник так же важен, как для нас — Рождество, поэтому предложил ему как-нибудь развлечься. Он пригласил меня поучаствовать в сеансе видеосвязи с семьей. В итоге я минут пятнадцать вежливо делал ручкой и шутил, но потом все-таки удалился.
Вчера опять был открытый сеанс радиосвязи с руководителем НАСА.
Кажется, уже четвертый за время нашей миссии. *** использует их, чтобы поспать. Он считает эти продолжительные беседы с руководством бездарной тратой рабочего времени. Ну или возможностью подремать, если нет видеосвязи. Кажется, он думает, будто я важная шишка в Америке ну или что американской администрации некуда девать время. Здесь кроется большая разница между российской и американской культурой. Ни он, ни я и представить себе не можем, чтобы российские руководители позвонили нам просто так, из вежливости, чтобы узнать, как мы себя чувствуем. Для них мы — всего лишь слуги, которые должны знать свое место, вкалывать и, желательно, не напоминать о себе.
Сегодня у нас была конференция с руководителем программ МКС. Кажется, он очень доволен тем, как идут дела. Еще он сообщил отличную новость: нам пришлют мороженое! Для меня это радость на весь день: не только из-за мороженого, но и потому, что они ищут способы «поощрить» нас.
Кое-что в действиях Хьюстона меня несколько раздражает. Дело в том, что они отказываются приглашать меня на всевозможные мероприятия из-за того, что, по их мнению, я слишком занят. Да, у меня плотный график, но они же лишают меня всего самого интересного — к примеру, возможностей поговорить со «звездами» или дать кому-нибудь интервью. Я отправил им сообщение, в котором вежливо попросил не отказывать мне в подобных развлечениях. Я не настолько занят.
Перспективы освоения космоса
Любое свершение человека не застраховано от несчастных случаев и ошибок:
Вся техника, рассчитанная для атмосферных и космических полетов, проходит многократные проверки.
Во время испытаний часто выявляются абсолютно непредвиденные неисправности и даже гибнут люди.
Но и такие меры предосторожности не гарантируют, что в самый ответственный момент все пойдет именно так, как запланировано.
Поэтому во время таких серьезных программ важно признавать свои ошибки и по ситуации пытаться исправить положение.
Примеры хорошо скоординированных спасательных операций летчиков и космонавтов ложатся в основу книг и кинофильмов.
Спасение пилотов, даже при проваленной миссии, значительно повышает престиж государства.
К сожалению или к счастью, эпоха освоения космоса закончилась, так и не успев толком начаться:
- Проекты по пилотированным полетам на Луну свернули до лучших времен.
- Нога человека не ступила ни на одну планету нашей системы.
- Большинство крупных проектов свернули, в связи с колоссальными затратами.
- Ни одна страна, кроме России, не имеет на данный момент рабочих ракет, способных вывести грузы и экипаж на орбиту планеты.
НАСТРОЕНИЕ
Сегодня у меня отличное настроение. Наверное, потому, что из-за большого количества работы я ощущаю себя очень грамотным специалистом, а активная тренировка оставила приятную усталость. Так что я готов поужинать и представить, что наступила ночь.
Aberlour A’bunadh 108
Сегодня все раздражает. За обедом отшвырнул еду: меня разозлило, как она собрана и упакована. Потом жаловался на то, как организована процедура забора образцов воды.
Не уверен, уместно ли будет тут слово «депрессия», но, пожалуй, оно точнее всего описывает мое нынешнее настроение. Меня уже совершенно ничего не радует.
Одна из проблем заключается в том, что предполетная подготовка совершенно не затрагивает некоторых аспектов жизни на орбите, которые нам необходимо держать под контролем. Все время уходит на отработку сценариев чрезвычайных ситуаций и тренировки для выходов в открытый космос. Между тем, если бы нас чуть больше учили тому, как организовать нашу жизнь здесь, это весьма способствовало бы успеху миссии.
Возвращение «Одиссея»
Астронавтам предстояло пройти самый опасный этап полета. Войти в земную атмосферу безопасно можно только под определенным углом. Если траектория слишком крутая, корабль сгорит. Если слишком пологая, отскочит от земной атмосферы, как камень-«лягушка» от воды. Приближаясь к Земле, астронавты не знали, исправна ли тепловая защита, откроются ли тормозные парашюты или они разобьются о поверхность Тихого океана на глазах у миллиона телезрителей, которые следили за их возвращением в режиме реального времени?
Поврежденный двигательный отсек «Аполлона-13» после его отделения
«Я думал о семье. Моя жена увидела бы, как командный модуль врезается в океан на скорости около 340 м/с», — признавался впоследствии Джим Ловелл.
В момент пролета атмосферы рация не работала, и сотрудники в Хьюстоне не могли знать, все ли в порядке. Прошло три минуты, а сигнала не было. Затем еще минута. В ЦУПе царило отчаянное молчание. Когда же они увидели космический аппарат на трех парашютах, опускающийся на воду, многие заплакали от счастья. Но еще счастливее были те, кто приземлился.
После этого происшествия НАСА провело расследование и внесло изменения в конструкцию своих космических аппаратов, добавив на борт дополнительные кислородные баки и запасы воды. Ни один из астронавтов «Аполлона-13» больше не полетел в космос. Да и кто бы после этого полетел?
Двое из троих участников полета живы и поныне. Джиму Ловеллу сейчас 92 года, Фреду Хейзу 86 лет, их товарищ по команде Джек Суайгерт умер в 1982 году от лейкоза.
Текст: Евгения Шмелева
